Как Россия стала "болонкой"

Для начала небольшой экскурс в недавнюю историю: в июне 2005 года в стенах Государственной Думы состоялось обсуждение процессов интеграции России в европейское образовательное пространство. Попросту говоря, речь шла о вхождении нашей страны в Болонский процесс. Но присутствующим невольно бросился в глаза тот факт, что на заседание этого «круглого стола» не пришел ни один мало-мальски смыслящий в данном вопросе специалист! Среди присутствующих не обнаружилось ни одного ректора ведущих вузов страны! — за исключением ректора МГИМО Анатолия Торкунова, который, видимо, был введен в заблуждение организаторами мероприятия, обещавшими «высокий уровень».

И это весьма симптоматично. Ибо Российский союз ректоров давно определился в своем отношении к Болонской конвенции, а попытки Министерства образования и науки силовым путем навязать «реформы» в этой сфере вызывают все большее неприятие и сопротивление. Ситуация усугубляется не просто неразумной, но и откровенно деструктивной позицией, которую заняло министерство в отношении российской высшей школы. В последнее время делаются грубые попытки, невзирая ни на какие возражения со стороны образовательного сообщества, протащить решения, способные привести к полной гибели всей системы высшего образования в России.

Совершенно законно возникает вопрос: кому и зачем это нужно?

Для ответа на него надо внимательно вглядеться в суть проводимой нашим государством в последние годы политики. А политика эта, несмотря на пафосную риторику, такова: сдача всех своих стратегических позиций в угоду западным экономическим и политическим структурам, в первую очередь — МВФ и Мировому Банку. Сегодня практически вся российская экономика находится в полной зависимости от западных денежных вливаний и западной конъюнктуры рынка. И данная зависимость, несомненно, возрастет в геометрической прогрессии со вступлением России в ВТО. В этой связи становится предельно понятно, почему огромный профицит российского бюджета, возникший за счет высоких мировых цен на нефть и газ, упорно направлялся в так называемый «Стабилизационный фонд», размещенный в ценных бумагах ведущих западных корпораций.

Россия быстро и уверенно превращается в сырьевой придаток Запада. Потоки нефтедолларов идут не на повышение жизненного уровня рядовых россиян, а на повышение эффективности производства ведущих стран Европы и Америки. В самой России в связи с этим возникает острейший кризис перепроизводства квалифицированных кадров. Попросту говоря, мы имеем стремительно деградирующую экономическую систему, не нуждающуюся более в пополнении квалифицированными специалистами!

Как Россия стала «болонкой»

Нам больше не нужны инженеры, так как 80 % промышленных предприятий давно «лежит на боку» и не подлежит никакой реанимации. Нам не нужны учителя и врачи, так как социальная сфера, к которой они относятся, находится не просто в плачевном состоянии: она фактически разрушена. Из 59 тысяч российских школ 24 тысячи (или 42 %) вообще не пригодны для занятий с детьми. Большая часть российских больниц не имеет самых элементарных условий для оказания людям медицинской помощи. Результатом такой политики является фактическое вымирание страны со скоростью миллиона человек в год.

В России больше не нужны специалисты и в области культуры. Истинную культуру давно уже заменили суррогатом самого низкого западного пошиба. Тихо и безвозвратно загибаются тысячи библиотек и домов культуры. Давно приватизированы и распроданы с молотка детские художественные школы, изо-и фотостудии, дома творчества детей и молодежи. Беспризорные дети сотнями тысяч кочуют по необъятным просторам России, а молодежь выброшена на улицы и пополняет собой сообщества преступников и наркоманов.

Единственное, на что сегодня есть спрос, — это сфера услуг и юриспруденция. Каждый второй выпускник средней школы мечтает стать юристом или менеджером турагентства. Именно поэтому многие вузы, никогда ранее не занимавшиеся подобными специальностями, вынуждены в ущерб своим основным традиционным направлениям штамповать огромную армию никем не востребованных в нашей стране юристов и менеджеров. И, что весьма характерно, большая часть выпускников российских вузов вообще не планирует в дальнейшем связывать свою жизнь и работу с Россией. Голубой мечтой каждого из них является выезд на работу в Европу или в Америку.

И это не вина, а беда нашего подрастающего поколения. Молодые люди не видят внутри страны никаких перспектив для своего дальнейшего нормального существования. В столь сложной ситуации руководителям системы образования необходима особая чуткость и прозорливость. Но, вглядываясь в лица и вслушиваясь в речи чиновников Министерства образования и науки, понимаешь, что все происходит с точностью до наоборот. И дело даже не в отсутствии элементарной компетентности (ибо слушать без слез то, что говорят специалистам ответственные чиновники министерства, просто невозможно). Дело в том, что руководители Министерства образования выполняют четкий заказ по фактическому уничтожению системы высшего образования в России. Это открытое уничтожение сопровождается единственным шаманским заклинанием: «У нас должно быть как в Европе».

А как в Европе?

В мире в целом и в Европе в частности идут серьезные интеграционные экономические и политические процессы — и во всем этом пока намного больше вопросов, чем ответов. Внутри на первый взгляд весьма благополучного европейского сообщества существует масса непреодолимых противоречий. Именно поэтому не была принята единая европейская Конституция во Франции и в Голландии, на очереди стоят Англия и Италия. Сама идея создания единого европейского политического пространства пока дает серьезные сбои.

Мы же, толком не разобравшись в сути происходящего, сломя голову стремимся влезть в международные проекты, в которых роль России пока еще вообще не прописана, а сами процессы скорее вредны России, чем полезны.

Что такое Болонский процесс?

Это не просто декларация, подписанная рядом министров образования европейских государств.

Болонский процесс — это своего рода политический проект, в соответствии с которым должны быть созданы условия для разрушения внутренних границ Европы и создания единого рынка труда.
Унификация образовательных систем Европы направлена на свободный обмен квалифицированными кадрами на всем едином пространстве, на котором прописана и система по подготовке данных кадров между отдельными участниками проекта.

Присоединившись в 2003 году к Болонской декларации, Россия формально вступила в процесс, находясь далеко за пределами этого самого единого европейского сообщества. И, что самое интересное, нас никто в это сообщество даже не собирался пускать. Места в нем давно и надежно распределены.

Так кто и зачем толкает нас на этот путь? Насколько российская система образования «не соответствует» европейским стандартам — и должна ли она им соответствовать? Почему требуется в экстренном порядке изменять всю структуру деятельности российской высшей школы? Именно эти вопросы задают себе ведущие эксперты из российского образовательного сообщества. И именно от ответа на эти вопросы пытаются всеми способами уйти наши чиновники-«реформаторы».

На самом деле ларчик открывается довольно просто. Где наши козыри — фундаментальность и классичность?

Безусловно, процесс мировой интеграции необратим. С этим даже глупо спорить. Но любой интеграционный проект предусматривает вдумчивое восприятие всего, что предлагают его участникам, особенно если это касается такого тонкого вопроса, как система образования. Как правило, в таких случаях предполагается проведение серьезных согласительных процедур, во время которых рассматриваются позиции всех заинтересованных сторон. Делается это для того, чтобы сохранить самые лучшие показатели уже существующих систем. Попросту говоря, мы не обязаны слепо выполнять требования других европейских государств, значительно уступающих нам по уровню развития системы образования, только в угоду чьим-то политическим амбициям!

Мы обязаны сохранить главные козыри российского образования: фундаментальность и классичность. Мы должны помнить о своих национальных приоритетах развития профессионального образования, направленных в первую очередь на удовлетворение потребностей своей собственной страны.

Но нас за прошедшие пять лет упорно пытаются превратить в неких послушных и безмозглых «болонок», слепо следующих за хозяином, за чьими-то сомнительными наработками и весьма непродуманными предложениями. Больше того, в пылу административной реформы был упразднен единственный государственный орган, занимавшийся на высшем уровне согласованием вопросов с нашими европейскими партнерами, — Государственная комиссия по Болонскому процессу.

Сегодня эта миссия целиком и полностью возложена на Министерство образования и науки, в котором ни один человек не имеет даже элементарного понятия о том, что это за процесс на самом деле. Ибо всерьез воспринимать то, о чем годами толкуют господа образованцы, — это пытка для любого специалиста, имеющего здравый ум и достаточный опыт. На самом деле сегодня, под прикрытием разговоров о вступлении в Болонский процесс, идет бессовестный перевод профессионального образования на платные рельсы, так как в соответствии с новой структурой вся вторая ступень высшего образования — магистратура — будет на сто процентов платной.

Обучаться в такой системе смогут только те, в чьих карманах завелись лишние 10 — 20 тысяч долларов. Остальных, по определению ректора МГУ Виктора Садовничего, ожидает роль недоучек-лаборантов, пригодных лишь для выполнения отдельных поручений новых хозяев России.

Однако за всем этим маячит другая, более важная проблема. Тенденции развития мировой экономики говорят о том, что через 25 — 30 лет произойдет коренная перестройка мирового рынка. Если сегодня главным продуктом на этом рынке являются энергоносители в виде нефти и газа, то по мере их иссякания на первую позицию будут выходить научные и информационные технологии. И именно с этого будущего огромного мирового экономического рынка уже сегодня пытаются вытеснить Россию, разваливая отработанную и слаженно действующую фундаментальную классическую систему высшего профессионального образования, пытаясь заменить ее совершенно непригодной в нашей стране искусственно придуманной системой: бакалавриат — магистратура. Но все-таки корни проблем нашего образования лежат совершенно в другой плоскости.

Россия отстает по своим экономическим вложениям в образование и науку от всех ведущих стран мира. Мы позволяем себе роскошь тратить на образование всего 3,5 % от ВВП, в то время как бывшая колония Российской империи Финляндия тратит на эти цели ежегодно 16,5 % ВВП! Побежденная нами в Великой Отечественной войне Германия — 12 % ВВП. И Америка, которую мы много раз пытались догнать и перегнать, ежегодно расходует не менее 11 % своего (несопоставимого с нашим) ВВП. Но все рекорды по данным показателям побили страны Юго-Восточной Азии. Южная Корея тратит на развитие системы образования ежегодно до 23 % своего ВВП. И это является главным секретом, так называемого, «Восточного экономического чуда».

Развалив сложившуюся за многие годы стройную систему и не вложив в нее, как положено, дополнительных средств, мы действительно бесповоротно и окончательно превратим наше подрастающее поколение в пустых и никому не нужных «болонок», способных лишь на то, чтобы стать послушной обслугой у новых хозяев, мечтающих о быстром и бескровном покорении огромных просторов России!!!

Сергей КОМКОВ,
президент Всероссийского фонда образования,
академик РАЕН